Роль и значение фантастической образности в творчестве Достоевского невозможно понять без уяснения истоков его эстетических принципов. Особенности вступления Достоевского на литературное поприще осложнялись переходным временем литературного процесса в России. 1838-1844 гг. — были временем активного формирования его эстетических взглядов. Проходя службу в Военно-инженерном училище Достоевский изыскивал время для основательного знакомства с литературой. В составе его читательских интересов находились произведения Гомера, Шекспира, Шиллера, Расина, Гюго, Бальзака, Гофмана. Что касается Пушкина и Гоголя, то уже тогда они были его кумирами. По своему мироощущению юный Достоевский был романтиком, влюбленным в высокие идеалы человечества, в великое предназначение искусства, готовое могуществом красоты преобразовать мир к лучшему. Вместе с тем Достоевский не был глух к новым литературным веяниям, к духовной жизни русского общества.

Середина сороковых годов в России ознаменовалась таким важным событием в литературной жизни, как возникновение натуральной школы, ставшей во главу угла утверждение строго реалистических принципов отражения жизни. Эти принципы Достоевским были с энтузиазмом приняты. Можно даже говорить, что Достоевский как художник слова формировался в лоно натуральной школы, испытывая могучее воздействие эстетики Белинского, хотя опыт увлечения романтизмом не прошел бесследно, а оставался живым и действенным началом в его мышлении. Так рождалось двойственное по природе эстетическое мировосприятие, определившее со временем ключевые особенности творческого метода и стиля писателя. В научной литературе немалое место занимает интерес к романтизму, как живому и плодотворному истоку его эстетики.

Для наших целей настоящая область достоевковедения представляет особый интерес, поскольку именно романтизм как метод охотно включал в свою художественную систему фантастику во всех ее многочисленных разновидностях. Достоевский отчетливо видел, что писатели-классики как зарубежные, так и отечественные, будучи по природе художниками-реалистами, не смущаясь заимствовали из арсенала романтиков те художественные средства, которые им требовались для выполнения художественных целей. К таким классикам-реалистам относились Шекспир, Бальзак, Гюго, Пушкин, Гоголь, и не только они. Фантастика для этих художников слова не представлялась чужеродным элементом, скорее — напротив, они охотно использовались ими, как только этого требовала художественная необходимость.

Л.П.Гроссман по этому поводу пишет: «Стиль Достоевского при всем его своеобразии не изолирован от больших литературных течений его эпохи. Он наиболее близок к тому большому жанру позднего романтического романа на реалистической базе, котоый создавали Виктор Гюго, Жорж Санд, молодой Бальзак, отчасти Эжен Сю. Достоевский смело и свободно вырабатывал аналогичный синтез критического реализма и позднего романтизма. Его роман сочетает обе стихии».

Осложняло творческое мироощущение молодого Достоевского немаловажное обстоятельство, а именно — непримиримая борьба нового литературного направления с так называемой школой «чистого искусства», т.е., «пушкинского направления», оставшегося верным принципам романтизма. Это обстоятельство создавало напряженную атмосферу раздора в творческом мышлении писателя, даже приводило временами к кризисному состоянию духовного склада. Но оно одновременно носило и созидательный характер, заставляя писателя искать такие пути творчества, которые бы не противоречили его взглядам на искусство и творческие принципы. «Подобно многим своим современникам,- пишет Г.М.Фриндлендер,- Достоевский достиг вершин реалистического искусства, пройдя через школу романтической эстетики, оставившей заметный след в его творчестве».

Кризисным для Достоевского, начинающего писателя, был 1846 г., когда появившаяся в печати его фантастическая повесть «Двойник» подверглась резким нападкам критики. Даже Белинский, расхваливший первый роман Достоевского «Бедные люди», сдержанно оценил «Двойника». В статье «Взгляд на русскую литературу 1846 года» критик пишет: «Хотя дебют молодого писателя уже достаточно угладил ему дорогу к успеху, однако должно сознаться, что „Двойник“ не имел никакого успеха в публике...Все, что в „Бедных людях“ было извинительным для первого опыта недостатками, в „Двойнике“ явилось чудовищными недостатками, и это все заключалось в одном: в неумении слишком богатого силами таланта опредлить разумную меру и границы художественному развитию задуманной им идеи... Но в „Двойнике“ есть еще и другой существенный недостаток: это его фантастический колорит. Фантастическое в наше время может иметь место только в домах умалишенных, а не в литературе, и находиться в заведовании врачей, а не поэтов».

Многочисленные отрицательные отзывы не могли не шокировать молодого художника слова, делающего по сути первые решительные шаги в литературе, и все же, можно предположить, что Достоевского особенно поразило привиденное суждение Белинского о фантастике, оно ведь относилось не только к «Двойнику», но и ко всей современной литературе. Ведь фантастика как одна из «законных» форм художественного мышления составляла существенный элемент романтизма, который, как мы видели, был не чужд Достоевскому. Сложившаяся ситуация в сфере теперь уже чисто теоретической, побуждала Достоевского, во-первых, попытаться уяснить проблему сочетания реализма с романтизмом, с фантастикой, в частности, а во-вторых, — искать в собственном творчестве пути их эстетически полноценного синтеза.

И та и другая задача решалась Достоевским с неоспоримым успехом как в области теории, так и в непосредственной практике. Забегая несколько вперед, скажем: помимо истерзанной критикой повести «Двойник», Достоевским были написаны следующие произведения, которые можно отнести к жанру фантастики. Это небольшая повесть, оставшаяся незаконченной, «Крокодил» и два произведения из «Дневника писателя» — «Брбок» и «Сон смешного человека». Из сказанного видно, что жанр фантастики после враждебной встречи критикой «Двойника» у Достоевского практически исчезает. Но это не совсем так. Фантастика, не утратив двойственной эстетической силы сохранилась в его творчестве, приняв такие формы художественного мышления, как сны, бред и кошмары персонажей, сюжеты из библейских и фольклорных источников. Названные формы создают в произведениях писателя второй содержательный план, поясняющий, усиливающий и продолжающий первый, и таким образом художественная роль этих форм приобретает существенное значение.

Фантастика в ряду многих других атрибутов в поэтике романтизма сыграла исключительную важную роль в становлении творческого метода Достоевского. И он уже как теоретик неоднократно обращался к обоснованию правомерности своей позиции. Эта сторона его деятельности требует специального рассмотрения, что нами и осуществляется во втором разделе данной главы.

« Пред.		След. »