Артистическая проза

В конце семидесятых годов в русской литературе зарождается направление, которое получает условное название «артистической прозы» или «прозы сорокалетних» («Старших семидесятников»). Следует признавать условность этого термина, который только определяет возрастные границы писателей или некоторые особенности стилистики. Истоки артистической прозы в 20-х годах прошлого столетия, в творчестве Ю. Олеши, М. Булгакова, В. Набокова.

Само направление не было однородным, внутри него критики различали аналитическую прозу (Т. Толстая, А. Иванченко, И. Полянская, В. Исхаков), романтическую прозу (В. Вязьмин, Н. Исаев, А. Матвеев), абсурдистскую прозу (В. Пьецух, Е. Попов, Вик. Ерофеев, А. Верников, З. Гареев). При всех своих различиях всех их объединяет одно: авторы этой прозы, зачастую выпадая из «ближнего» исторического времени, непременно стараются пробиться к большому времени человечества, цивилизации, и, главное, мировой культуры. С единственным уточнением, большое время становится и большой игрой.

Одним из ярких представителей этого направления является Т. Толстая. Она является автором многих рассказов и повестей. Основной темой ее творчества является тема детства (рассказы «На золотом крыльце сидели...», «Свидание с птицей», «Любишь не любишь»). В этих рассказах восприятие героев абсолютно адекватно празднику жизни. У Т. Толстой детский взгляд бесконечен, открыт, неокончателен, как и сама жизнь. Но важно понять: дети у Толстой — всегда дети сказки, дети поэзии. Они живут в придуманном, иллюзорном мире.

Те же самые мотивы присутствуют в прозе А. Иванченко («Автопортрет с другом», «Яблоки на снегу»). У него очевиден тот же контраст между праздничностью игрового, артистического слова и бескрылой, бесплодностью реальности. И у Иванченко детство с наслаждением переживается вновь как пора чего-то красивого и сказочного. Их герои пытаются сберечь свое «я» в сказке-иллюзии.

Яркими представителями романтического направления артистической прозы являются В. Вязьмин и Н. Исаев. Большой интерес критики вызвал роман Н. Исаева «Странная вещь! Непонятная вещь! Или Александр на островах». Автор сопроводил свой труд жанровым подзаголовком «Счастливая новогреческая пародия». Весь его текст — это фантастические, веселые, фамильярно раскованные диалоги с Пушкиным или на темы Пушкина. Тут сочетаются пародия и перифраз, импровизация и стилизация, шутки Исаева и стихи Пушкина, тут есть даже черт — игровой собеседник Пушкина. Он, в сущности, составляет ироническую пушкинскую энциклопедию. Он строит свой, лирический, вольный, потому счастливо-идеальный мир культуры, мир поэзии.

Традиции Гофмана следует в своей повести «Его дом и он сам» В. Вязьмин. В игровой тон повести вписывается и многостильность повествования. Здесь рядом с артистически стилизованными авторскими монологами привольно располагается пласт детективно-сказочного повествования, тут же — старинная романтическая новелла, страницы в сказочно-фольклорной манере, древнекитайские притчи, но главное место занимают рефлексирующие монологи главного героя Ивана Петровича Маринина. Оба писателя в своих произведениях создают современную сказку или культурологическую утопию, которая невозможна в реальной жизни, но является выходом для героев их произведений.

По-другому строят свой мир герои Пьецуха, Попова и Вик. Ерофеева. Двоемирие тоже является для них критерием оценки современной действительности. Но они считают, что жизнь более фантастична чем вымысел, и поэтому их произведения строятся на показе абсурда и хаоса нашего мира. В этом плане следует выделить повести и рассказы «Потоп», «Новая московская философия», «Бич божий», «Центрально-Ермолаевская война», «Я и дуэлянты», «Угон», «Сокровенное» В. Пьецуха, «Душа патриота, Или Различные послания к Фефичкину», «Автовокзал», «Светлый путь», «Как съели петуха», «Странные совпадения», «Электронный баян», «Нет, не о том», «Щигля», «Зеленый массив», «Как мимолетное виденье», «Барабанщик и его жена барабанщица», «Тетя Муся и дядя Лева» Е. Попова, «Попугайчик», «Письмо к матери» Вик. Ерофеева.

В произведениях авторов этого направления выражается ситуация разложения и развала социальных устоев, чувство относительности ценностей и беспредельной разомкнутости сознания, она становится знаком надвигающейся катастрофы и глобальных потрясений, что выражается в постоянном сосуществовании двух миров в сознании героев: реального и ирреального, которые существуют независимо друг от друга.